Избитое выражение «город
контрастов» как нельзя лучше характеризует сегодняшнее положение дел в
Грозном. Поэтому для любителей экстремального туризма нет в России
лучше места, чем Чечня… Говорят, что жизнь и служба на современном
Кавказе — удел исключительно сильных и мужественных мужчин. Однако и
здесь их существование немыслимо без женских рук и без женского влияния.
Дамское «военное присутствие» …Гудермес,
расположение сводного отряда милиции Ханты-Мансийского округа. Бойцы
занимаются своими обычными обязанностями и время от времени
принюхиваются ко вкусным запахам, доносящимся из кухни — скоро обед.
Чем побалуют их повар Юлдуюз Канаматова и помогающий ей сегодня
Владимир Жигалкин, прапорщик конвойной роты из Сургута? Юлдуюз родом
из солнечного Дагестана, но вот уже лет десять живет в Ханты-Мансийске.
Когда увидела объявление о вакансии повара в сводном отряде милиции,
долго не раздумывала: Чечня — это ведь почти родина… — Нет,
трудностей я не боюсь. У меня ведь дочь заканчивает обучение в
медицинском колледже, скоро надо будет ее замуж выдавать — нужны деньги… На
обед будут наваристые щи, макароны с котлетами и компот. Впрочем, по
заказу бойцов здесь готовят и жареную картошку, и яичницу, и пышки
пекут. Продукты получают со склада в Ханкале, свежие овощи и зелень
покупают на местном рынке. А для именинников обязательно привезут
большой торт… …На левом фланге шеренги бравых рослых омоновцев
издалека заметен невысокий боец в черной форме с пышными белокурыми
волосами. Это — сержант Рита Малышева, милиционер-кинолог ОМОНа при УВД Ханты-Мансийского округа, единственная женщина на базе в Грозном. До
недавних пор жила Рита в Излучинске, воспитывала сынишку, трудилась
инспектором в ИТУ-15. А в прошлом году познакомилась на фестивале в
Мегионе с омоновцами. Приглянулись друг другу сразу — прошедшие огонь и
воду бойцы внутреннюю сущность человека распознают моментально. Когда
Малышевой предложили сменить место службы, она долго не раздумывала. —
Почему оказалась в Грозном? Наверное, романтики захотелось. Сюда меня
взяли в качестве инспектора по досмотру, но пока «по профилю» трудиться
не доводилось, работаю в дежурной части. Трудности? Да нет, мне ведь
весь отряд помогает, поддерживает. Для близких чеченская
командировка Риты оказалась большой неожиданностью. Особенно переживает
сын Костя, трудно мириться с долгим отсутствием мамы. Уже в свои девять
лет он хорошо представляет, насколько хрупок может быть мир на Кавказе… Интересуюсь у бойцов, собравшихся в «курилке»: не обижаете девушку? — Ага, ее обидишь… Не видели, как она с грушей на тренировке работает? Груше не позавидуешь… Чтобы
попасть в ОМОН, «абитуриенту» нужно пройти очень серьезный экзамен по
физподготовке. Малышева сдала все нормативы на «отлично» — сказались
многолетние занятия акробатикой и армейским рукопашным боем. Она прежде
всего — боец ОМОНа. Даже если этот боец регулярно пользуется
косметикой, а в свободное время любит побаловать своих товарищей
собственноручно испеченными блинчиками…
Об особенностях чеченской экономики Чеченские
женщины — становой хребет экономики республики. Часто можно видеть, как
они что-то красят, ремонтируют, таскают кирпичи, метут улицы. А
рядышком на корточках сидят многочисленные представители сильного пола,
невозмутимо наблюдая за процессом. Не мужское это дело — работа. В
Чечне каждый зарабатывает по-своему. Так, всем жителям, пострадавшим в
результате боевых действий, выплачивается компенсация в размере 350
тысяч рублей. Правда, получить их проблематично — у дверей
администраций скапливаются большие очереди. Рядовой Никифоров,
контрактник-«вэвэшник», несущий службу на блок-посту, получает в месяц
около 10 тысяч рублей — и очень этому рад. Дома-то, в тамбовской
деревне — нищета и безработица. А боевикам, по упорным слухам,
заказчики уже проплатили аванс за двадцать «уазиков», которые надо
взорвать в ближайшее время… Вчерашние руины Грозного сносят
бульдозерами и возводят здания заново. В последнее время в городе на
порядок выросла цена на недвижимость, становится дефицитом земля.
Недавно к командованию Курганского СОМа пришла местная жительница и
предъявила решение суда: в течение пяти дней освободить здание,
которое, оказывается, до войны ей принадлежало. Чтобы не оказаться на
улице, курганцы обратились за помощью к нашему ОМОНу — проситься на
временное жительство… в подвал. Интересные методы интенсификации
жилищного строительства применяет президент республики Рамзан Кадыров.
Рассказывают, что он может вызвать «на ковер» министра или главу
районной администрации и распорядиться: за два месяца ты должен за свой
счет отремонтировать две-три пятиэтажки. И ни один из «больших»
чиновников от такого предложения еще не отказался… Кадырова простой
народ в Чечне уважает. Согласитесь, не может не нравиться людям
харизматичность и непосредственность молодого лидера, способного
остановить свой кортеж возле курящего на улице чеченца. А затем выйти
из машины и собственноручно наказать плетью нарушителя мусульманских
законов. Мне кажется, этот метод борьбы за нравственность куда
эффективнее смехотворных штрафов, предусмотренных российским
законодательством. Которое все равно никто не соблюдает.
Итоги и выводы Во
время четырех дней нашего пребывания в Чечне начальник УВД по Югре
Николай Гудожников провел множество встреч: с руководством Временной
оперативной группировки, военной комендатуры, прокуратуры,
представителями администраций и даже с премьер-министром республики
Одесом Байсултановым (кстати, его личную охрану составляют наши земляки
— бойцы отряда милиции специального назначения). В ходе переговоров
удалось разрешить несколько чрезвычайно важных проблем, в частности,
решено не забирать у нашего ОМОНа занимаемое им здание до сентября —
времени окончания командировки. Отношение чеченцев к другим отрядам
российской милиции несколько другое. Появилась надежда и на
пересмотр дела Сергея Лапина — нижневартовского милиционера,
осужденного по делу об исчезновении одного из жителей Грозного —
Зелимхана Мурдалова. Верховный суд Российской Федерации уже отправил
дело на новое рассмотрение. Изменилась политическая ситуация, и
российская Фемида наконец-то задумалась о правомерности наказания
человека за не совершенное им преступление. С большим уважением отзывались о деятельности наших земляков в Чечне руководители различного ранга. Один из них подчеркнул: — Вас уважают еще и потому, что ханты-мансийские милиционеры взяток не берут… Омоновцы
рассказывают, как в последнее время изменилось отношение местных
жителей. Сегодня женщины-чеченки уже не плюются на улице в сторону
российских милиционеров, не проклинают их публично. Простые люди
хлебнули «свободы» в конце девяностых, хватило времени оценить прелести
шариатского судопроизводства и демократии ваххабитского разлива. Было
время сравнить. Очень хочется верить, что на чеченской земле
наконец-то наступает мир. Что не придется больше нашим ребятам вставать
в атаку и отправлять на родину горестный «груз двести». А ведь все это
было, было, было. За мирную жизнь в Чечне милиция Ханты-Мансийского
округа заплатила страшную цену — жизнями двадцати одного своего сына… Хлебнули
они лиха на благословенной земле Кавказа. Вот только рассказывают об
этом неохотно и немногословно. О том, например, как в 1996 году бандиты
Гелаева поклялись: живыми хантымансийцев из Грозного не выпустим.
Оказавшиеся в окружении милиционеры находились под кинжальным огнем и
уже готовились к самому худшему, когда «какой-то майор из разведки»
организовал транспорт и вывез ребят из города окольными путями. Честь и
хвала тебе, безвест- ный майор! Не хотят рассказывать о войне
милиционеры. Зачем? Героями они себя не считают, герои — они все больше
на отечественном киноэкране геройствуют. А эти ребята выполняют свою
работу. Вот только жены не хотят мириться со спецификой такой работы,
поэтому у многих омоновцев возникают проблемы в семье. У некоторых из
них насчитывается по 10—14 «кавказских» командировок. Надоедает женщинам по полгода ждать и бояться…
Андрей Рябов Фото Виталия Просяника и Андрея Рябова
